Вісник - Випуск 42 - 2010
О паломническом комплексе во имя мученика Климента Римского в округе византийского Херсона
Про прочанський комплекс в ім'я мученика Климента Римського в окрузі візантійського Херсона. В статті розглядається історія перетворення високошановного прочанами мартирія св. муч.Климента Римського на храмовий прочанський центр, також уперше виокремлюються три основних будівельних періоди його існування на острові в Козачій бухті на відстані 10 км від Кримського Херсону. Підкреслюється співпадіння агіографічних даних та дійсного розташування комплексу удалині від доріг, в майже глухому місці, проте його занепад в епоху іконоборства треба пояснювати не тільки внутрішніми політичними, ідеологічними причинами, але й зовнішньополітичними обставинами, а також екологічними чинниками, пов'язаними зі змінами клімату та рівня моря.
Ключові слова: Візантія, Климент, паломництво, мартирій, Кримський Херсон.
Среди христианских сакральных памятников византийского Херсона в прямом смысле особняком, в 10 км к западу от города, на окраине Гераклейского полуострова находились следы одного из них, к сожалению, в настоящее время исчезнувшего. Небольшой загородный христианский паломнический комплекс с храмом был построен на островке, который узким, возможно, насыпным перешейком сообщался с берегом оконечности Казачьей бухты, четвертой к западу от Херсона, и соседствовал со сравнительно небольшим Маячным полуостровом. Похоже, что к VI в. н.э. здесь не было ничего, кроме развалин древнего укрепления, остатков античных сельских усадеб и межевой системы. Чтобы попасть сюда из города надо было потратить не менее двух часов ходьбы либо около часа плыть морем. Само расположение церковного памятника в столь необычном, казалось бы забытом, заброшенном месте указывало на его связь с некой важной христианской реликвией, хранившейся здесь с определенных времен. Но если в отношении ее исследователи уже давно высказали свои соображения, пользуясь, по выражению Патрика Сен-Рока, надежным —опографическим ключом”, донесенным агиографией, то время строительства комплекса, количество строительных периодов, основания для датировки, история развития памятника, уточнение его характера в раннесредневековую эпоху остаются в числе научных задач византийской и церковной археологии. Сочетание топографического, архитектурно-археологического и историко-археологического методов исследования, как кажется, позволяет их решить или по крайней мере продвинуться по этому пути.
Наиболее раннее описание обнаруженного дал Петр-Симон Паллас, посетивший Маячный полуостров в 1793-1794 гг. -Первое, что бросается в глаза, когда вступаешь на этот маленький полуостров, - писал российский академик, - есть островок, соединенный с землей болотистым перешейком, в вершине длиннейшего залива бухты... Я не могу отказать себе в сообщении плана этого укрепления, состоявшего из больших сооружений, из которых целы только нижние... Самый островок” имеет сухой грунт, возвышенный над морем; перешеек же”, соединяющий его с материком, - низмен и заливается волнами, когда ветер дует в бухту (то есть с севера - С. С.). Эта плотина (может быть искусственная) также была укреплена стенами, из которых одна еще очень видна и присоединяется к твердой земле четырехугольной башней”. Самое сильное укрепление находится, однако на острове и состоит не только из каменных стен, но и башень, основания которых еще видны: одно из этих оснований у ворот, три на восточной стороне, - все четырехугольные, - и одно на юго-западном углу”. На последнем, кажется, стояла круглая башня, которая теперь представляет одну груду мусора. От этого самого угла шла стена вплоть до моря”. Таким образом, из этого ценного наброска следует, что загадочное сооружение на острове примыкало к древней, оставшейся от античной эпохи крепостной ограде из двух параллельных стен, представляло собой, судя по описанию замкнутого комплекса с башнями”, остатки одной из типовых античных укрепленных загородных сельских усадеб и эти следы были достаточно заметны даже без раскопок. Через 26 лет уже ничего не смог разглядеть высокообразованный путешественник И. М. Муравьев-Апостол, который лишь отметил небольшое пространство острова протяженностью около 50 м (—не более 12 саженей во все стороны”) и —руды камней, доказывающих, что тут некогда было строение”. Раскопки поручика Карла (Николая) Крузе, плантора Черноморского департамента Корпуса корабельных инженеров, впервые проведенные на островке в 1832-1833 гг. по поручению обер-интенданта Черноморского флота Н. Д. Критского, не дали результатов, во всяком случае с точки зрения их руководителя, который констатировал, что —ажного” ничего не нашел.
Еще через десять лет археолог-любитель, тогда капитан I-го ранга З. А. Аркас, оставивший одно из первых описаний древностей Гераклейского полуострова, уточнил, что окружность этого острова 60 саженей (около 128 м, 1304 м2 - 0,13 га) и он соединен с берегом насыпью, простирающейся не более 3 саженей (около 6,5 м): — берег его местами наравне с водой”, а также сделал очень важное наблюдение, о том, что остатки фундамента сложены на —оренте”, то есть на цемянковом растворе. Уже одна эта черта указывала на строительное дело Херсона никак не раньше позднеримской или даже ранневизантийской эпохи.
Лейтенант Черноморского флота, князь Виктор Барятинский, другой известный археолог-любитель, раскопал в 1845 г. юго-восточную часть островка, нашел остатки девяти средневековых помещений и маленькой церкви, причем в одном из помещений оказалась могила с четырьмя костяками, накрытая каменной плитой в 1,4 аршина длины и ширины (0,9 х 0,9 м) с вырезанными по обеим сторонам по одному кресту и медная монета — якорем” (—р”), то есть конца XI-XIII вв. . В углу, около церковного алтаря находилась большая мраморная плита с рельефным крестом и маленькой круглой дырой почти в центре. Но она, как оказалось, закрывала не ожидаемую гробницу, а емкость - фреар с чистой пресной водой, что заставляет вспомнить представлявшееся исключительно легендарным свидетельство -Мучения св. Климента” о чудесах исцеления паломников от —яжких болезней” посредством пития воды и окропления ею, то есть о наличии на месте мемория агиасмы.
Результаты этих исследований нашли отражение в письме швейцарского путешественника де Бро в Одесское общество любителей истории и древностей (май 1847 г), в котором он упомянул, что на земле, принадлежавшей К. Крузе, к тому времени уже инженеру в отставке, В. И. Барятинским были открыты куски мрамора, стены, которые были приняты за остатки укрепления и церкви.
Доследования островка, проведенные более чем через 40 лет, в 1890 г., привели К. К. Косцюшко-Валюжинича и А. Л. Бертье-Делагарда к мысли, что он был насыпан одновременно с постройкой античной крепостной системы из двух линий оборонительных стен с башнями на перешейке Маячного полуострова и на нем помещалась выложенная из крупных плит крайняя квадратная башня восточной стены укрепления V - IV вв. до н. э., известного среди специалистов как -Старый (древний)” или -Страбонов Херсонес”. Затем здесь в византийскую эпоху” был сооружен —христианский храмик или вернее монастырек”, а древние стены при этом оказались разрушены или, скорее, приспособлены для других целей.
Собственно сакральный и, как теперь становится ясно, паломнический архитектурный комплекс площадью более 480 м2 (21,7 х 22,2 м) имел с восточной стороны вход, ведший во внутренний двор, окруженный группой небольших зданий с помещениями для немногочисленных служителей, вероятно, из числа монахов одного из херсонских монастырей, и крохотной церквушкой (templum) с верхним ярусом и нижним, подземным, в котором была устроена упоминаемая в нарративных источниках гробница (area, archa) . По убедительному предположению, высказанному А. Л. Бертье-Делагардом и подкрепленному скрупулезными источниковедческими исследованиями Д. В. Айналова, в ней хранились мощи св. муч. Климента Римского, с помощью Константина Философа открытые на этом островке (ad insulam, —блаженом отоке”) 30 января (3 февраля по григорианскому календарю) 861 г. и перенесенные в город. Эту точку зрения разделяют современные исследователи, в том числе наиболее крупные специалисты - клементоведы, Амвросий Эссер и Иоганн Хофманн.
Описание сооружений сохранилось в агиографическом сочинении епископа Херсонского Ефрема (по рукописи XII в.), где храм назван -святым памятником” (tes tou agiou mnemes). Речь идет о помещении, комнате в виде мраморного наоса и лежавших в каменном гробу мощах (en schemati naou marmarinou oikema kai autothi en soro lithine). Существует предположение, впервые высказанное В. Г. Пуцко и поддержанное некоторыми исследователями, что этот —каннный гроб” имел вид украшенного резными крестами саркофага константинопольского типа и в 989 г. вместе с мощами св. Климента и св. Фива, ученика Климента, был вывезен князем Владимиром из Херсона в Киев, после чего через 65 лет послужил саркофагом для князя Ярослава Владимировича (1019-1054), будучи установлен в киевской церкви Св. Софии. Во всяком случае, очень похожий гроб-реликварий был изображен на миниатюре из синаксаря в Минологии Василия II второй четверти XI в. в сцене чудесного обретения мощей в Херсоне Константином Философом и Мефодием.
Войдя в храм верных (naos), посетители направлялись к -святой гробнице” (tou agiou larnaki), к которой, как следует из результатов раскопок, вел особый узкий ход, поддерживаемый аркадами, и затем тем же путем выходили обратно. Уже одно — это обстоятельство позволяет видеть во всем ансамбле типичный пример —аломнической архитектуры”, как известно, сформировавшейся в эпоху Юстиниана, и подозревать, что по крайней мере часть помещений предназначалась не только для монашествующих, число которых едва ли превышало несколько человек, но и для приема странников, приходивших в одиночку или небольшими группами. Сама планировка строения, как удачно заметила А. Б. Буйских, подсказывает, что за ее основу были взяты остатки существовавшей здесь стандартной античной, квадратной в плане большой усадьбы с внутренним двором и расположенными по периметру помещениями. Полы в них были каменными, залитые цемянкой, а в святилище, алтарной части гробничной церкви выложены небольшими мраморными квадратными плитками. К слову, многочисленные обломки мраморного интерьера, фрагменты колонн, плит (античного облика и с крестами), множество мелких мраморных осколков наводят на мысль, почему через все источники, составленые в IX - Х вв. и позже, настойчиво проходит мотив —іраморного храма” (marmoreo templo, —марморяна храмина”), вероятно, имевший не только легендарную основу, как полагал И. Я. Франко.
Двор священного места и пол крипты с каменным саркофагом-реликварием (en soro lithine) находились почти на уровне моря и покрывались водой при больших ее нагонах. Лишь при сильном южном ветре островок превращался в полуостров. В Госархиве г. Севастополя, в архивном фонде Херсонесского монастыря хранится документ от 2 июля 1910 г., в котором Управление Херсонесского первоклассного Св. Владимира монастыря сообщает в Таврическую Духовную консисторию, что не решается начинать дело о приобретении у отставного адмирала, помещика М. Я. Баля островка в Казачьей бухте, связанного с преданием о том, что здесь хранились св. мощи муч. Климента Римского: -остатки стен бывших там зданий лежат почти на одном уровне с поверхностью окружающей бухты, а нижние основания - ниже поверхности воды”. Значит, пойти на постройку, точнее, на кардинальное обновление прежней усадебной постройки, и устройство в ней церкви-мартирия в столь неудобном месте херсонитов могла заставить только память о происшедшем здесь легендарном событии, прославляющем величие, всесилие и славу Бога, и проистекающая из этого церковная традиция, которую они продолжали свято соблюдать вплоть до гибели города. Вместе с мощами святого мученика все это заслуживало особого поклонения как паломнический мартирий двойного значения, в некотором роде сравнимый с прославленным иерусалимским Храмом Гроба Господня.
Характер кладки стен и их направление ясно доказывают разновременность некоторых построек: достаточно указать на помещения гробничного храмика, первоначальные очертания которого совершенно исказили позднейшие стенки. Но в целом, планировка паломнического комплекса, унаследованная в своей основе от бывшей античной усадьбы, осталась неизменной. Наиболее ранними на месте раскопок оказались три бронзовые херсоно-византийские монеты Василия I, Романа I и Романа II (если не считать четырех римских монет V в. - Констанция III, Льва I и еще двух неопределенных, которые, как правило, очень долго находились в обращении). Поэтому они могут свидетельствовать в пользу того, что постройка на фундаментах античной усадьбы нового жилого комплекса с храмом - мартирием, по преданию конца IX - X вв., первоначально —воздвигнутого руками ангелов” (angelicus manibus praeparato), состоялась, скорее всего, вскоре после обретения мощей, как и предполагал А. Л. Бертье-Делагард. Некоторые рукописи VIII в. с текстом сочинения диакона Феодосия -Desitu Terrae Sanctae” (первая треть VI в.) сообщают, что херсониты, —народ и священники” (populus et sacerdotes), приезжавшие из города в судах (in barcas), поначалу устраивали на месте чествования памяти св. Климента, рядом с его гробницей (area) временный алтарь и раскидывали легкие навесы (tenduntur super se papiliones et ponitur altare), и, значит, стационарный паломнический комплекс появился не сразу. Другими словами, здесь поначалу не было фундаментальной двухъярусной церкви и каких-либо жилых построек. Им могли предшествовать только развалины давней античной усадьбы и место легендарной гробницы. В таком случае мы имеем дело с тремя основными строительными периодами - античным, связанным с временем существования большой усадьбы; ранневизантийским, когда здесь в лучшем случае существовала небольшая мемориальная постройка с гробницей (arca) (ее остатки в виде невысокого холма —in acervo” открыла благочестивая экспедиция на остров во главе с Херсонским архиепископом Георгием 30 января 861 г.), и конца IX в., когда на ее месте после довольно длительного запустения, наступившего с конца VIII - начала IX вв. ввиду обострения внешней и внутренней политической ситуации в Таврике, на развалинах фундаментов обнаруженной здесь херсонитами большой античной усадьбы с внутренним двором был отстроен архитектурный сакральный и жилой ансамбль площадью не менее 480 м2 с небольшим храмом (templum) для монашествующих и паломников, который в плане представлял собой замкнутый по периметру квадрат с глухими стенами, прорезанными сбоку единственным входом.
Не исключено также, что в предшествующем запустении памятного места сыграл свою роль и экологический фактор: постепенное поднятие к IX в. уровня Черного моря приблизительно на метр - полтора выше современного (mare quippe fluctus suos ad nonnulos retractos spatia in proprios sinus collegerat, mare fluctus suos in pristinas stationes refuderat - -море собрало волны в свои бухты” - вторили друг другу Анастасий библиотекарь и агиограф Италийской легенды), после чего к Х в. последовало резкое понижение даже ниже современной отметки. Это совпало со снижением увлажненности, засушливостью, теплотой климата, отмечаемыми исследователями, что и позволило развернуть на низменном островке строительство более основательного сакрального комплекса с прославленным мартирием, с двухярусной церковью и целебным фреаром. Безусловно, часть мощей Климента находилась здесь не только до переноса их в Херсон в 861 г., но и была положена после переноса. Учитывая удаленность сакрального центра от города, мотивация паломничества сюда могла быть связана исключительно с поклонением святыне, а не с попутным путешествием по своим делам. Уединенность места не оставляла иного выбора ни богатым, ни простым странникам.